ЧУЖИЕ СЛОВА

[erso]

Это моё проклятье...мой макси-макси фик, над которым ломаю голову уже на протяжении двух месяцев...
Кто читал данный фик на Хоге или на ТТП? Автору пришлось немного изменить четвертую главу, т.к. автора начали обвинять в поощрении "*лядства". Заранее прошу прощения. Рейтинг все-таки R, но оправдает себя чуть позже...

Чужие слова

Автор: Erso
Бета: НесмеЯНА
Рейтинг: R
Пейринг: СС/ГГ
Жанр: Drama/Adventure
Дисклаймер: все герои не мои, ни на что не претендую, как бы ни хотелось
Саммари: 5 лет спустя (эпилог мы не читали). Гермиона изменяет мужу, Драко сгорает заживо в собственном доме, и у Поттера, как всегда, не всё так безоблачно...и это только начало!
Комментарии: AU. Неадекватный сюжет. Много сюжетных линий, загадок, которые, надеемся, автор сам не забудет разгадать
Статус: Не закончен (1-7 гл.)


Глава 1. Помощь



Лил дождь, ветер швырял капли в лицо, заставлял судорожно съеживаться и зарываться в куртку. Ступая грубой подошвой ботинок на промокший асфальт, Снейп шел к неприметному пабу, где его уже ждал Драко. У двери заведения, Северус привычно осмотрелся и лишь после этого вошел. В зале было пусто. Поэтому Малфоя, который скучал в компании бутылки виски, он увидел сразу. Снейп опустился на стул напротив своего бывшего ученика и тот кивнул бывшему декану.

— Хорошая погодка, не правда ли, профессор? — Малфой-младший с тихим стуком поставил стакан и усмехнулся.

— Может сразу к делу? У меня не так много времени, мистер Малфой, — проговорил Снейп, после того, как официант ушел за заказанной порцией согревающего напитка.

Драко заметно напрягся.

— Мой отец мертв, профессор.

— Я знаю, мистер Малфой…

— Мне больше не у кого просить помощи… — перебил его Драко, но вдруг остановился и прежде, чем говорить дальше, сделал большой глоток виски. Унижение и страх захлебнулись в алкоголе, и Малфой уже равнодушно продолжил: — Может быть, для вас война и закончилась, профессор, но для меня она только началась.

Снейп непроизвольно потер плечо.

— Отца убили, и вы даже знаете кто, профессор. Они убьют и меня, как убили тех, с кем я учился. И никакая любовь в этот раз не спасет, профессор. Ими движет страх и месть.

— А не страх ли движет и вами, мистер Малфой? И не хотите ли вы отомстить за смерть отца? — Снейп смотрел на него, слегка прищурившись.

— Вы оправдываете их, профессор? — ударив по столу кулаком, воскликнул Драко.

— Давайте без истерик, мистер Малфой, — безучастно произнес Снейп, в этот раз даже не удостоив бывшего ученика взглядом.

— Вы передо мной в долгу, профессор, — насмешливо протянул Драко и, залпом выпив оставшийся виски, заметно расслабился.

— Я помню, мистер Малфой, — сухо ответил Снейп и встал. — Думаю, наш разговор окончен. – Но в голове уже мелькали картинки одна ярче другой: Визжащая хижина, Поттер, которому отдано самое ценное — воспоминания, и на грани меркнувшего сознания — Драко, почти упрашивающий: «Не умирайте, профессор, только не сейчас», и светлые волосы в крови… Он отогнал эти мысли: не время. — Я помогу вам, мистер Малфой, если вы поклянетесь соблюдать все мои требования. Вы сами явились просить о помощи, так что будьте любезны придерживаться некоторых условий.

Драко сверкнул глазами, но кивнул.

— И это не лучшее место для таких разговоров, мистер Малфой, — прошипел декан Слизерина, — жду вас завтра, в это же время у себя.


~~***~~


На следующий день Драко Малфой, недовольно отряхиваясь, выбрался из профессорского камина.

— Я смотрю, вы еще живы, мистер Малфой? — усмехнулся Снейп, даже не поднявшись навстречу гостю

— Я очень старался добраться сюда в целости и сохранности, профессор, — с грохотом отодвинув стул и взгромоздившись на него, ответил Драко. Потом с удивлением осмотрелся: — А вы не плохо устроились, профессор. Признаться раньше в вашем кабинете интерьер был намного печальнее.

— Времена меняются, мистер Малфой. Вы пришли сюда решать свои проблемы или оценивать уют моего жилища? Тогда я могу устроить вам экскурсию, мистер Малфой. Конечно, за определенную плату. — С довольным видом Снейп откинулся на спинку стула и ждал реакции, но у Драко не было настроения поддерживать шутки профессора, и он просто выдохнул:

— Кто?

— Рон Уизли.

— И вы так просто мне об этом говорите?!

— Вы задали вопрос и получили на него ответ, мистер Малфой, — сказал Снейп и уткнулся в какой-то пергамент.

— Драко… — пробормотал Малфой.

— Что? — отвлекся от чтения профессор.

— Меня зовут Драко, мистером Малфоем звали моего отца, — с какими-то истеричными нотками в голосе ответил парень.

— У вашего отца тоже было имя, мистер Малфой. А вам пора бы уже привыкнуть, что вы — глава рода! — Снейп внимательно посмотрел в лицо молодому человеку. — Что вы намерены делать, ммм…Драко?

— Вы, наверное, ждете, что я вскочу и с криком: «Ты у меня за все заплатишь!» кинусь убивать Рона?

— Это было бы худшей из ваших идей, Драко. И слишком по-грифиндорски безрассудно.

Малфой встал и прошелся по комнате, задумчиво осмотрел книжные полки, скользнул взглядом по потрепанным корешкам неизвестных ему фолиантов.

— Неплохая коллекция, профессор.

— Прекратите юлить, Драко. Вы узнали имя, что вы намерены делать?

— Убить Рона Уизли, — пожал плечами Малфой.

— Вы, надеюсь, помните какое место занимает семья Уизли в магическом сообществе? — скрестил руки на груди Снейп и внимательно посмотрел на молодого человека.

— Министр, глава аврората, начальник…начальники отделов, — начал перечислять Малфой. — Я знаю, профессор. А вы, думаю, знакомы с вендеттой.

Снейп кивнул.

— Вы пришли ко мне просить, чтобы я помог вам убить Уизли?

— Вы мне должны, профессор.

— Я задал вопрос, мистер Малфой!

Драко поморщился.

— Нет, я пришел просить защиты.

— Собираетесь ли вы под моей опекой делать какие-либо выпады в сторону любого из Уизли?

— Мне не трудно соврать, профессор, — хмыкнул Малфой и повернулся к Снейпу: — Но есть одно обстоятельство…

— Как я понимаю, вы намекаете на некую грифиндорскую зазнайку?

— Что вам еще известно, профессор? — недовольно осклабился Малфой.

— Я знаю, что вы тайно встречаетесь с женой Рона Уизли. И, более того, мне известно, что об этой тайне не знает только ее тупой муженек. — Драко еще больше побледнел, если это вообще было возможно. — Не кажется ли вам, Драко, что у вас в руках все ниточки, за которые можно дергать Уизли? — ухмыльнулся Снейп.

— Он не любит ее. И ни на что ради нее не пойдет. Гнилая ниточка, профессор.

— Вам вообще знакомо понятие «дружба», Драко?

— Что вы хотите сказать, профессор?

— Он грифиндорец, она грифиндорка, они были лучшими друзьями семь лет. В их понимании это нечто большее, чем пять лет семейной жизни, Драко. Простит ли вас мисс Грейнджер или, простите, миссис Уизли?

Малфой подошел к профессорскому столу и навис над Снейпом.

— А у нее выбора не будет, профессор, — прошипел он. — Рано или поздно ей придется это сделать.

— Не боитесь ошибиться, Драко? И сядьте уже!

Драко молча присел и начал барабанить пальцами по крышке стола.

— Я обеспечу вас защитой, Драко, но большей помощи от меня не ждите.

— Я уже это понял, профессор.

— Вам придется на некоторое время остаться в Хогвартсе, и ограничить свои появления на публике, пока я что-нибудь не придумаю. Да, и прекратить любое общение со всеми Уизли!

— Профессор?..

— И с Гермионой Уизли тем более, — пресек любые вопросы Снейп. — Вы знаете, что сейчас происходит в магическом сообществе не понаслышке, Драко. А теперь вам известно и о том, кто стоит за большинством смертей.

— Как им удается все так тихо проворачивать, профессор?

— Если бы это не коснулось вашего круга общения и вашей семьи вы никогда бы ничего не узнали, Драко.

— Но ведь всегда есть противовес?

— Вспомнили об Ордене Феникса? — усмехнулся Снейп. — Да, противники есть всегда. Но по адресу ли вы обратились, Драко? Знаете ли вы, на какой стороне я?

— Если я не ошибаюсь, профессор, у вас всегда была своя, третья сторона.

— Не ошибаетесь, Драко, — согласно кивнул Снейп. — Сейчас моей основной задачей станет ваша защита, но я не собираюсь растить второго Вольдеморта.



Глава 2. Противоположности

Драко ненавидел магловскую часть Лондона так же, как ненавидел самих маглов. Но профессор Снейп был прав — времена действительно меняются. Небольшая квартирка в историческом центре столицы была тому доказательством. Два года назад Малфой вошел сюда впервые, и вот уже два года он не желал никуда переезжать.

… Она сидела в кабинете, пролистывала какие-то бумаги, время от времени поглядывая в ноутбук.

— Ты слишком много работаешь, — прошептал Малфой, положив руки на ее плечи.

Откинувшись на спинку стула и прикрыв глаза, она улыбнулась:
— Что ты знаешь о работе, Драко?

— Лишь то, что она нещадно отнимает наше с тобой время, — он осторожно коснулся губами ее виска и отошел к окну.

— Ты не должен был сегодня приходить, — нахмурилась Гермиона.

— Но ты меня ждала. — Малфой прислонился лбом к прохладному стеклу, не позволяя себе обернуться. Он услышал, как она встала, и почувствовал, как подошла.

— У нас что-то случилось?

Малфой готов был застонать от бессилия, но лишь заскрипел зубами.

— Драко, — тихо позвала она.

— Гермиона, я вижу, что что-то не так. Ты знаешь, что я никогда не прихожу по пятницам, и все равно сидела здесь и ждала. Кого? — резко развернулся он, случайно оттолкнув молодую женщину.

— Зачем ты провоцируешь никому ненужный конфликт? — грустно спросила она. — Я просто знала, что ты придешь, и не спрашивай откуда.

Малфой схватил ее за плечи и осторожно встряхнул, Гермиона недовольно поморщилась:
— Кажется, Рон начинает догадываться, Драко. Мне пришлось аппарировать в пять разных мест, заметая следы.

Драко отстранился от любовницы, прошел к маленькому бару в углу комнаты и зазвенел стаканами. Вернулся, сунул в ее холодную ладонь стакан с алкоголем. Гермиона сделала большой глоток содержимого и, прокашлявшись, тихо сказала:

— Нам надо расстаться…

Малфой побледнел:

— Он дорог тебе?

— Мне дорога память…

— Ты лжешь! Что тебя с ним связывает?

— Прошлое, только прошлое…

— Кого ты любишь?

— Зачем ты это спрашиваешь, тебе нужны доказательства?

— Мне нужен ответ.

— Прости...но не сейчас…

— Это сложно?

— Сам ответь на свой вопрос.

— Я люблю тебя — ты это хотела услышать?

— Нет…

— Тогда что?

— Скажи мне, ты знаешь...

— Я готов прижать тебя и не отпускать никогда, ни за что!

— Обманываешь сам себя…

— Нет!

— Зачем ты мне это говоришь сейчас?

— Оставь его, ты нужна мне!

— Я не могу…

— Ваш пресловутый долг?!

— Замолчи, не делай больнее.

— Я есть боль…

— Чего же ты ждешь? — и по щекам женщины покатились слезы.

— Ответа.

— Его не будет, я еще не готова…

— Два года и ты все еще не готова! — Драко почувствовал, как его захлестывает злоба. И ярость. — Два года!

— Знаешь, слова как хорошее вино, их срок выдержки придает им больше вкуса…

— Цвета, насыщенности — ты это хотела сказать? — усмехнулся он.

— Да... — прошептала, прижавшись к его груди.

А потом были иступленные поцелуи. И все полетело к черту: опасения, одежда, предрассудки. Им обоим было все равно, что будет через час или завтра. Главное — почувствовать друг друга, ощутить полностью, сегодня, сейчас.

— Дождись меня, — задохнувшись, просила Гермиона. И он улыбнулся — она с ним.


~~***~~

Гёттингенский университет, а если точнее Georg-August-Universitut-Gottingen встретил мужчину мрачностью стен. Своды серовато-красного кирпича, казалось, впитали в себя музейный дух нежилого помещения. Это здание отталкивало даже вездесущих туристов. Средневековый замок нависал над небольшим городком Западной Германии, словно хранитель древних традиций. И ни отблеска свечи не было заметно в высоких арочных окнах. Две стройные башни со сверкающими шпилями хранили в себе больше тайн, чем весь Хогвартс. Но, тем не менее, у этого университета и школы чародейства и волшебства не было ничего общего. Почти ничего…

Снейп толкнул калитку, решительным шагом прошел по дорожке к главному входу старого Гёттингена и взялся за кольцо дверной ручки. Громко постучав, он взглянул на бледный диск луны и недовольно хмыкнул. Ясное германское небо всегда встречало его полнолунием и отсутствием звезд.

Когда-то этот замок принадлежал одному дворянину, но древнее родовое проклятие лишило его наследников, и Гёттинген долго оставался в запустении. Пока около двухсот лет назад один путешествующий маг, пораженный необычной красотой этого места, не основал здесь университет.

Дверь распахнулась, и неожиданно повеяло теплом. Немного потоптавшись, Снейп все же переступил порог, и в который раз усмехнулся. Гёттинген внутри представлял собой остатки готической роскоши, которые дополнял модерновый стиль новой эпохи. Профессора никто не встречал, холл был пуст. Лишь одинокая свечка появилась перед лицом Снейпа и поманила за собой. Профессор посмотрел на «проводника» и пошел следом: по широкой мраморной лестнице, мимо массивных подсвечников, в кабинет директора университета Вильгельма фон Хандельманна.

Высокий, широкоплечий с большими руками, сломанным в двух местах носом, пухлыми губами и раскосыми глазами фон Хандельманн распахнул дверь кабинета. Снейп окинул взглядом его лохматую светловолосую голову, мятую темно-синюю мантию и протянул для рукопожатия руку:

— Du hast dich nicht geandert.*

— Du auch,** — пожал руку директор.

— Ich bin gegangen, um den Dienst zu bitten,*** — серьезно сказал Снейп.

— Ich habe verstanden. Du besuchst uns selten,**** — развел руками фон Хандельманн.

___________
* - ты не меняешься (нем.)
** - ты тоже (нем.)
*** - я пришел просить об одолжении (нем.)
**** - я понял. Ты редко приходишь в гости (нем.)
___________

— Может, перестанем упражняться в красноречии, Вильгельм? — уже по-английски спросил Снейп.

Фон Хандельманн усмехнулся и пригласил профессора за широкий дубовый стол грубой работы. Снейп удобно устроился в огромном кожаном кресле и посмотрел на портрет за спиной директора, но котором был изображен сам фон Хандельманн с молодой темноволосой ведьмой. Ведьма игриво подмигнула Снейпу и послала воздушный поцелуй.

— Как я вижу, у твоей жены все хорошо, — заметил профессор.

— Ты поздний гость, Северус, — с легким акцентом ответил Вильгельм. — Иначе тебя встречал бы не пустой холл, а Натали, и сборище этих столь же юных, сколь и одаренных детей.

— Ты любишь своих студентов, — подытожил Снейп, — поэтому я пришел к тебе.

— Протеже?

— Почти, ты помнишь Люциуса Малфоя?

Судя по недовольному выражению лица, фон Хандельманн помнил.

— Он погиб, Вильгельм. Не так давно. Но у него остался сын — вполне одаренный молодой человек.

— Кровь, Северус, в нем течет та же кровь!

— Успокойся, Вильгельм, — произнес Снейп. — Тебе ли не знать, что дети не повинны в грехах отцов.

Фон Хандельманн откинулся на спинку кресла и сложил руки домиком. Он знал, на что намекает Снейп. Меньше полувека назад его отец — аристократ, высокопоставленный чиновник в немецком Министерстве магии оказался в тюрьме за особо жестокое убийство магла. С тех пор Вильгельма воспринимали не как выдающегося ученого, а лишь как сына своего отца. Тогда Вильгельм отказался от отцовского имени и стал фон Хандельманном.

— Почему ты опекаешь его, Северус? — спросил Вильгельм.

— У меня есть на то причина — долг жизни. Думаю, ты знаешь что это?

Фон Хандельманн кивнул.

— Я приму его, Северус, но если малфоевская кровь возьмет верх над его разумом, я ничем не смогу помочь.

— Спасибо, Вильгельм, большего я и не прошу, — встал Снейп.

— Не останешься? Хотя бы на чашку чая или чего-нибудь покрепче?

— Извини, Вильгельм, дела. Завтра я его приведу, — пожал предложенную руку профессор и вышел.




Глава 3. Прощание


Утром Малфой проснулся один, сонно похлопав по кровати, он наткнулся на клочок бумаги и удивленно посмотрел на него – Гермиона никогда не оставляла ему записок.

«Мы должны расстаться».

Смяв записку, Малфой сел на кровати и помотал головой. Он пришел проститься, но она бросила его. Набросив рубашку, он прошелся по квартире в поисках какого-либо доказательства того, что Гермиона действительно была здесь, но лишь смятая постель напоминала о прошедшей ночи.
Малфой принял душ и спешно покинул квартиру.

~~***~~

Снейп молча распахнул дверь, и холодным взглядом смерил бывшего ученика. Малфой прошмыгнул мимо него в кабинет:
– Он у меня за все ответит! Он еще тысячу раз пожалеет, что связался с Малфоем!
– Мистер Малфой, сядьте и прекратите истерику, – поморщился Снейп.
– И эта грязнокровка… – задохнулся от гнева Драко.
– Мистер Малфой! – повысил голос профессор.
Драко устало опустился в кресло. Снейп прошел за стол и посмотрел на побледневшего парня, теперь профессор не сомневался, что сделал правильный выбор.
– Вы поедете в Гёттинген, Драко, – равнодушно сказал он.
Даже если Малфой был удивлен, он это не показал:
– Не поздновато ли задумываться о моем образовании, профессор?
– Я думаю о вашей безопасности, Драко. Хотя и образование вам тоже не повредит. Вы ведь знаете немецкий?
Малфой резко отвернулся и посмотрел в окно.
– Тогда вам будет сложнее, – усмехнулся Снейп. – Я уже договорился с директором этого университета. И, Драко, я понимаю, что вы сейчас почувствуете, но вам придется сменить имя.
Малфой шумно выдохнул:
– Я согласен, профессор.
– Если что-то предпримите – у вас есть алиби. Драко Малфой должен умереть для магического общества Англии, – осторожно намекнул Снейп.
Малфой удивленно посмотрел на профессора и утвердительно кивнул.
– Грейнджер последняя кто вас видел. Значит, назначим время вашей смерти на этот вечер.
– Как это произойдет, профессор? – почему-то севшим голосом спросил Малфой.
– Несчастный случай, – усмехнулся Снейп. – Вы сгорите, Драко, в собственном доме. Дьявольский огонь и от вас вряд ли что-то останется.
– Доказательства?
– Они не потребуются, я стану свидетелем этой трагедии, но справится с огнем, я уже не смогу.
Малфой потер лицо и пробормотал:
– Хорошо, профессор.
– Собирайтесь, Драко, возьмите только самое необходимое, чтобы не осталось никаких подозрений, будто вы уходили из дома в спешке.
– Профессор…
– Мне неважно, каким образом вы собираетесь мстить кому-либо из семейки Уизли, мистер Малфой, – холодно бросил Снейп. – Поэтому избавьте меня от ненужной исповеди.
Драко кивнул и вышел.
Профессор откинулся на спинку кресла, и устало потер виски. Он знал, что с Малфоем будет сложно. Раньше на него могла повлиять мать, мог надавить отец. Драко месть была необходима как воздух – найти виновного во всех своих бедах и уничтожить! Сейчас Северус Снейп не собирался этому препятствовать, но он знал, что помешает стать Драко убийцей.

~~***~~

Дьявольский огонь сжирал всё на своем пути, лениво перебирался из комнаты в комнату, взвивался к небу через окна и бойницы башен в поисках кислорода, искрился от радости. Снейп молча наблюдал за тем, как рушатся опоры чертога Малфоев, как лопаются стекла и трещат по швам когда-то неприступные стены. Огонь плевался пеплом, отбрасывая теперь уже никому ненужный хлам и с яростью принимаясь за еще не тронутые куски малфоевской жизни. Минута и со страшным грохотом рухнули башенки, трещина юркой змейкой пробежала по вековой каменной кладке, и Снейп вызвал магические службы.

На следующий день в «Ежедневном пророке» появилась короткая заметка о пожаре в родовом поместье бывшего Пожирателя Смерти. При пожаре погиб его сын – Драко Малфой. Многие восприняли это как справедливую кару за все злодеяния этого семейства. Слезы бежали по лицу той единственной, которая любила истинного слизеринца, человека, которого ненавидели, презирали и боялись, Малфоя-младшего. Расследование причин пожара тихо замяли, истинная причина смерти Драко осталась нераскрытой. Он мертв и этого магическому обществу Новой эпохи было достаточно.

Драко со злостью смял газету и налил новый стакан виски. Его теперь это не касается, сирота Ричард Джей Томпсон не интересовался лондонской жизнью. Он вырос на окраине старого Уэльса и до 15 лет не знал о волшебном мире ничего. Магические способности проявились у него поздно, и это заставило дальнего родственника, Северуса Снейпа, обратить на мальчишку пристальное внимание. Семь лет жизни в полном затворничестве, скрываясь от любопытных взглядов маглов Уэльса, постигая сложную науку, не проходят даром. Ричард стал сильным магом. Он знал о Хогвартсе только по рассказам родственника, который приезжал каждый уикенд, привозил новые книги и обучал мальчишку. Когда Северус предложил ему поступить в один из сильнейших магических университетов, Ричард с радостью согласился. Он покинул дом предков, с которым его больше ничего не связывало, и прибыл в Германию. Никаких вступительных экзаменов, никакого «шляпочного» распределения. Лишь быстрое сканирование магического потенциала, и факультет зельеварения распахнул свои двери.

Корпус факультета занимает всё правое крыло Гёттингена. Под крышей располагаются небольшие двухкомнатные квартирки, где живут студенты. На первом этаже находится большая зала для торжественных мероприятий, если подняться на третий этаж, пробежать по коридорчику, через переход в левое крыло, и спуститься на второй этаж можно было попасть в столовую. Минуя столовую, за первым поворотом направо был переход на третий этаж Главной Башни Гёттингена, где находилась библиотека, которая в свою очередь делилась на 5 секторов: абонентский, периодический, компьютерный залы, архив и зал каталогов. Спустившись на первый этаж, коротко кивнув мрачному охраннику и толкнув тяжелую дверь, оказываешься прямо перед огромным камнем, на котором сидит Сократ и внимательно слушает, активно жестикулирующего Аристотеля. Обойдя памятник, пробегаешь по узкой тропинке, сворачиваешь влево от калитки и оказываешься на огромном стадионе, окруженном старушками-соснами и вдыхаешь воздух полной грудью. Потом снова срываешься обратно в корпус, бежишь уже знакомым путем в комнатку, громко и даже радостно хлопаешь дверью, распахиваешь окно и, свесившись с подоконника, что-то весело кричишь соседям.

Малфой недовольно посмотрел в окно, затем на высунувшегося из него соседа Эриха и хмыкнул. Долговязый, простодушный второкурсник Эрих приветливо улыбнулся и без стука вошел к Драко в комнату. Он еще утром начал рассказывать Малфою о нравах Гёттингена, и сейчас, неловко примостившись на кривой стул, продолжил:
– Я не помню сколько факультетов. Немало их, в общем. Вот наш с тобой – зельеварение и чары, трансфигурация, магловедение, в общем, все положенные дисциплины. Есть, конечно, еще всякие запретные. Это, в общем, черный коридор. Там, в общем, нам появляться нельзя. Да и люди там какие-то странные, в общем.
Малфоя уже подташнивало от этих бесконечных «в общем», но он лишь натянуто улыбался и кивал.
– В общем, у нас тут весело. И девчонки нормальные. Декан, правда, стерва та еще, она. Кстати, у вас в Англии училась, в этом вашем, как его… – потер лоб Эрих.
– Хогвартсе, – подсказал Драко-Ричард.
– Вот-вот! В этом самом Хогвартсе, и, преподаватель у нее еще тот был. Она молодая, кстати, красивая, но стерва, в общем.
Малфой готов был биться об заклад, что пресловутая деканша – слизеринка. Но снова улыбнулся Эриху:
– А имя у этой стервы есть?
– А как же – Тиффани Милдред.
Имя показалось смутно знакомым, но близко Малфой её не знал. Что ж, тем лучше. Она не сможет разрушить его легенду. Чтобы стать Ричардом Томпсоном Драко пришлось очень коротко постричься и одеваться как можно проще – свитера и джинсы. Снейп остался доволен, Малфой смирился.

~~***~~

В день его похорон в окно постучала сова и, бросив газету, поспешно удалилась. Малфой допивал уже третий стакан виски, отбросив издание в сторону.
– Они были твоими родственниками? – развернул скомканную газету Эрих.
– Знакомыми, не более, – процедил Малфой и опустил голову. Он должен быть сильным, только эта сила и злость помогут ему начать жизнь заново и распрощаться с прошлым, пусть и таким жестоким способом.
– Ты как? В порядке? – присел рядом парень.
Малфой лишь кивнул.

Глава 4. Предательство


«Все потеряно, кроме чести»
Франциск I «1525»

Гермиона подозрительно посмотрела на мужа, который в непонятном возбуждении мерил шагами комнату. Резко остановившись перед женой, Рон чмокнул ее в щеку мокрым поцелуем и засмеялся.

Гермиона недовольно поморщилась:

– Ничего не хочешь сказать?

– Дорогая! Я знаю, ты давно ждала этого момента! – радостно провозгласил Рон. – Мы едем в отпуск!

– Но… – внезапно охрипла Гермиона. – Как?..

– Подробности позже! – замахал руками муж. – Собирайся, завтра мы…

– Рон! – оборвала его Гермиона. – Что произошло?

– Отпуск, дорогая, отпуск! – как маленький заскакал по комнате Рон.

– Но моя работа… И… Рон, я не могу, – обреченно прошептала Гермиона.

– То есть, как это не можешь? – резко остановился муж. – Не об этом ли ты мечтала последние пять лет? Не этим ли ты меня упрекала? Отсутствием медового месяца? Недели отдыха? Невозможностью побыть наедине? Вдали от чертовой работы? Не ради этого ли я пахал, как лошадь все эти пять лет, Герм? – вспылил Рон.

– Не называй меня так!

– Хорошо, хорошо, – примирительно поднял руки Рон и обезоруживающе улыбнулся. – Но, дорогая, подумай…

– Ох, Рон, прости, я действительно так устала и мне так необходим этот отпуск. Но сейчас я на важной стадии своего исследования, пять лет изнурительной работы, и наконец-то появился хоть какой-то шанс.

– Ты опять решила променять меня на науку? – нахмурился муж.

– Рон! Ты же понимаешь как это важно! И не только для меня…

– Вольдеморт мертв, – поморщившись, произнес Уизли. – А ты продолжаешь воевать с ним.

– Рональд! Вольдеморт мертв, но в больнице Святого Мунго до сих пор лежат те, кто пострадал в этой войне. Им необходима наша помощь!

– Ты больше времени проводишь со своей исследовательской группой, чем с семьей, поэтому у нас до сих пор нет детей!

Гермиона обреченно вздохнула – дети, ну конечно же. Им только по двадцать три года, но Рона до сих пор терзают сомнения, что он чего-то не успеет в этой жизни. Она всегда осторожно его приостанавливала, уверяла, что сначала необходимо пожить для себя, насладиться этой послевоенной жизнью в полной мере, и он вроде бы смирился. Но в этой послевоенной жизни «для себя» Гермионе не осталось места. Исчезли те жаркие поцелуи и горячие объятья, смятые простыни и разбросанная одежда. После двух лет совместной жизни Рональд Уизли нашел успокоение в бесконечных ни к чему не обязывающих связях. А Гермиона нашла Драко. Их с Роном семейная жизнь соответствовала общепринятым нормам: она – молодая и успешная в окружении поклонников и он – герой войны, несомненно, симпатичный, подтянутый с ярким карьерным взлетом в окружении столь же юных поклонниц. Они с улыбкой принимали гостей, отмечали традиционные праздники в кругу большой семьи, томно перешептывались за столом, дарили друг другу страстные улыбки и мимолетные поцелуи, но, переступив порог собственного дома, расходились по разным спальням и были бесконечно несчастливы в этом обоюдном одиночестве.

– Еще не поздно все исправить, – встал перед Гермионой на колени муж и покрыл быстрыми поцелуями ее тонкие холодные руки.

Притянув жену, он яростно впился в ее губы, заставив ответить ему. Гермиона прикрыла глаза, отдаваясь этому неожиданному порыву мужа, но когда он лихорадочными движениями расстегнул свои и ее джинсы и прижал ее к креслу, она пробормотала тихое «Нет», и уперлась руками в его грудь. Что-то недовольно промычав, Рон снова попытался ее поцеловать, но Гермиона продолжала отбиваться. Выдернув ее из кресла, Рон прижал жену лицом к стене, заломив ей руки. Одной рукой он продолжал удерживать вырывающуюся Гермиону, другой пытался совладать с ее джинсами. Грубо дернув их, он услышал болезненный вскрик жены, и всем телом вжал ее в стену.

– Ты не посмеешь, – со слезами пробормотала она.

– Я твой муж, – прорычал Рон. – Или только слизеринским ублюдкам позволительно трахать тебя?

В последний раз дернувшись в его руках, Гермиона обмякла. Со злостью оттолкнув от себя жену, Рон натянул джинсы и швырнул в Гермиону свернутую газету.

– Читай, шлюха, – прошипел он.

Когда Гермиона пришла в сознание, Рона уже не было. Со стоном сев на полу, она потерла покрасневшие руки, на которых завтра обязательно расцветут всеми оттенками фиолетового синяки. «Ублюдок», – мысленно пробормотала она и разрыдалась. Уткнувшись носом в коленки, она продолжала всхлипывать, пока тихое покашливание не отвлекло ее.

– Я, наверное, не вовремя, – сконфуженно произнес Гарри.
Гермиона ничего не ответила, лишь притянула к себе черноволосого мужчину и разревелась на его плече. Гарри осторожно поглаживал ее по голове и шептал какие-то бессмысленные слова.

– Что это? – внезапно произнес он, осматривая ее руки в кровоподтеках, разбитую губу и рваную одежду. – Что он сделал с тобой? Гермиона!

Женщина помотала головой, не в силах произнести ни слова. Гарри осторожно отстранил ее от себя, усадил в кресло и налил стакан воды. Захлебываясь, Гермиона выпила и схватила старый выпуск «Ежедневного пророка».

– Ч-что это? – испуганно произнесла она, тыча в какую-то фотографию.

Гарри недовольно присмотрелся и вздохнул:

– Я думал, ты уже знаешь. Гермиона, это…

Но она уже его не слушала, погрузившись в чтение.

– О боже, – внезапно побледнела женщина. – Он сгорел заживо.

– Гермиона, – осторожно позвал ее Гарри. – Это случилось месяц назад. Его уже похоронили, от тела ничего не осталось, кроме каких-то фамильных побрякушек.

– Это он его убил! Он! Ублюдок! Подонок! Вот почему он так радовался в последнее время! – вскрикнула Гермиона. – Какая же я дура! Это же случилось на следующий день.

– Это не Рон, Гермиона. Это несчастный случай, – холодно произнес Гарри.

– Гарри, – побледнела женщина. – Ты ведь всё знал, и Рон знал… Но…

– Хватит! – оборвал ее Поттер и устало потер виски. – Я давно догадался, что у вас с Роном не все так безоблачно, как казалось. Он узнал недавно, уже после смерти Малфоя. Я присматривал за тобой, Гермиона, не подпускал Рона близко к разгадке: где ты проводишь три ночи в неделю. Но это не могло продолжаться вечно, и Рон всё узнал. Этот дурак Малфой хранил твои письма в железном ящике. Его обнаружили на пепелище.

– Гарри, теперь ты ненавидишь меня? – бесцветным голосом спросила Гермиона.

– Это не мое дело, я лишь боялся, что вы причините друг другу боль. Но ты ведь рассталась с Малфоем, почему?

– Я не могла больше жить в обмане. Я хотела выбраться из этой лжи. Черт! Я же никогда не читала эти газеты! Я думала, он согласился с моим решением, и не пытается меня вернуть. А он…он…уме-е-ер, – и слезы снова брызнули из ее глаз.

– Что здесь произошло, Гермиона?

Но она лишь отмахнулась и вытерла непрошенные слезы.

– Церемония развода, Гарри. Я больше не миссис Уизли. Я никто, Гарри. Одного я оттолкнула, а другого предала, – спустя несколько минут смогла произнести она.

– Ты – Гермиона Грейнджер, самая умная ведьма столетия, – ободряюще обнял ее Гарри. – Думаю, стоит найти твоего бывшего мужа, пока он не натворил глупостей. Я могу тебя оставить одну?

– Да, спасибо Гарри, – потрепала она его по голове. – Я люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя, Гермиона, и скоро вернусь, постарайся привести мысли в порядок.

«Мертв…мертв!» – повторяла про себя Гермиона, не ощущая жгучей пустоты в груди. Будто он умер не месяц назад, а в ту финальную битву в Хогвартсе. Все их отношения, тайные встречи, одним кадром промелькнули перед глазами и исчезли, уступив место правде – не любит…не любила… Драко был лишь просветом в ее царстве тьмы.

~~***~~

Невысокая рыжеволосая девушка в черной мантии склонилась над могильной плитой и, стряхнув засохшие лепестки роз, провела дрожащими пальчиками по выточенной надписи: «Драко Малфой». С трудом подавив рыдания, она положила свежую розу и спешно покинула кладбище. Ее ждали дома родители и спокойная размеренная жизнь…



Глава 5. Предубеждения



Хогвартс мало изменился за эти годы. Всё те же серые холодные стены подземелий, привычный уют гриффиндорской гостиной, завораживающая красота Большого Зала. Старуха Шляпа пропела новую песню, распределила новое поколение волшебников. Директор, Минерва МакГонагалл, что-то пожелала студентам, Снейп хмурым взглядом окинул присутствующих, а преподаватель по ЗОТИ быстрым движением отбросил со лба челку и с улыбкой уткнулся в кубок.

– Увидели что-то забавное, мистер Поттер? – недовольно нахмурился Снейп.

– Вспомнил свой первый день в школе, профессор, – продолжал улыбаться Гарри.

– Не думал, что вам свойственна ностальгия, мистер Поттер.

– Северус, не пора ли называть Гарри профессором? Он занимает эту должность уже три года, – подмигнула бывшему ученику Минерва.

– Я не страдаю провалами в памяти, мэм, – парировал Снейп. – Я лишь сомневаюсь, что этот молодой человек достоин такого почетного звания.

– Северус, прекратите, на самом деле, это уже не смешно, – фыркнула Минерва.

– Я не ставил своей главной задачей рассмешить кого-либо, иначе выбрал бы совсем другую профессию, – усмехнулся Снейп.

– Оставьте его, директор, хоть что-то в этом мире должно не меняться, и профессор Снейп не исключение, – отмахнулся Поттер.

– С пополнением вашего факультета, профессор Поттер, – отсалютовала ему бокалом довольная Минерва, желая перевести тему в безопасное русло.

– Нашего, директор, нашего, – улыбнулся Гарри.

– У Слизерина в этом году тоже хороший набор, не правда ли, Северус?

Профессор Снейп лишь кивнул и продолжил осматривать зал своим холодным взглядом.

– Скоро и Джеймс войдет в этот зал и наденет Шляпу, – мечтательно пробормотал Гарри.

– Не могу дождаться, мистер Поттер, – саркастично улыбнувшись, ответил Снейп.

– А как дела у мисс Грейнджер, Гарри? – снова встала между профессорами Минерва.

Поттер внезапно закашлялся и коротко ответил:
– Хорошо, директор.

– Я думал, эта мисс Всезнайка давно стала миссис Уизли, – равнодушно заметил Снейп.

– Рад, что вы интересуетесь судьбой своих выпускников, профессор, – сказал Гарри, отчего глаза Северуса яростно вспыхнули, но так же внезапно погасли, когда Гарри продолжил:

– Гермиона развелась с Роном, директор. И не спрашивайте меня почему, этого, к сожалению, я не знаю.

– Жаль, такая красивая пара была, – покачала головой Минерва.

– Болван и заучка? Что же тут красивого?

– Профессор Снейп! – повысил голос Гарри.

– Я слушаю вас, мистер Поттер.

– Я бы попросил вас не оскорблять моих друзей!

– Ну так попросите, мистер Поттер, – усмехнулся Северус и встав из-за стола, фирменной походкой направился к выходу.

Минерва лишь покачала головой:
– Остается радоваться тому, что он отказался от директорского кресла.

– Интересно узнать – почему? – недовольно сказал Гарри.

– Кто бы знал…

~~***~~

Северус Снейп – непревзойденный мастер зелий, декан Слизерина и герой войны – влетел в свой кабинет и недовольно уставился на лицо в камине. Лицо со скучным видом осматривало комнату и, заметив приближение профессора, улыбнулось. Снейп подвинул к камину кресло и расположился в нем, выпрямив спину, постукивая пальцами по подлокотнику.

– Вы что-то хотели, мистер Малфой?

– Нет, заглянул поинтересоваться погодой, профессор, – недовольно ответил Драко.

– Тогда вынужден вас огорчить, мистер Малфой, в моем кабинете нет окон.

– Как долго мне придется пребывать в Гёттингене, профессор?

– Ровно столько, сколько я посчитаю нужным. Что-то еще, мистер Малфой? Поторопитесь, у меня не так много времени.

– Профессор, – внезапно замялся Малфой. – Как там Гермиона?

– Понятия не имею, мистер Малфой, никогда не интересовался столь скучными личностями, – холодно ответил Снейп и сам не понял, почему соврал.

– Спасибо, профессор, – кивнул Драко и исчез.

Снейп удобно расположился в кресле, плеснул в бокал немного вина и задумчиво смотрел на жидкость, через тонкое стекло. Алкоголь медленно перетекал по бокалу, скрывая где-то ту самую истину.

~~***~~

Распахнув двери столовой, Драко подхватил пролетающий мимо поднос и отправился на поиски еды. По пути к раздаточному столу его перехватил Эрих и указал на дальний столик в углу. Драко кивнул и повернулся к эльфам-поварам, которые в порыве любви уже наполнили его тарелки. С недовольным видом выхватив поднос, Драко прошествовал мимо многочисленных столиков к окну. «И все-таки Гёттинген это не Хогвартс», – в который раз подумал Малфой. Здесь не было общих столов, здесь мало кого интересовало факультетское единство. Старшекурсники редко позволяли себе сесть с младшекурсниками, даже если разница в возрасте составляла лишь год. Малфой был одним из старших. Сюда поступали после школы, здесь учились бывшие бакалавры и будущие магистры. Драко не оканчивал бакалавриата, но его знаний хватило, чтобы поступить в магистратуру, где обучались два года, совмещая занятия с практикой преподавания.

Столовая представляла собой огромный зал с огромным количеством столиков на четыре человека. Часто студенты сдвигали столы, чтобы собраться группой и обсудить задания, многие делали здесь уроки, прихлебывая из тяжелых глиняных кружек чай, некоторые усыпали крошками учебники, с невероятной скоростью поглощая булочки и пирожные. Здесь не было единства не только между факультетами, но и студентами и преподавателями. Последние заходили в столовую лишь для того, чтобы кивнуть ученикам и прошествовать дальше – в небольшое помещение, где эльфы в передниках разносили меню, принимали заказы, где столы украшали белоснежные скатерти и на ужин, после тяжелого дня можно было получить бокал хорошего вина.

Малфой с недовольным видом оценил подобную иерархию и шмякнул подносом о стол. Эрих удивленно посмотрел на соседа по комнате, но, проследив за его взглядом, улыбнулся:

– Многие удивляются подобному. Но их нельзя осуждать, они и так устают от студентов и имеют право уединиться хотя бы за приемом пищи. Есть, конечно, исключения, например, профессор Дженкинс, – Эрих махнул в сторону какого-то невзрачного молодого человека, – всегда завтракает и обедает в общей столовой.

– Меня больше волнует мой первый учебный день, – попытался перевести тему Малфой.

– Да, конечно, – кивнул Эрих. – Ты уже видел расписание?

– Четыре сдвоенных урока, – пробормотал Малфой.

– Здесь их называют парами, Ричард. Четыре пары. Должен тебя предостеречь, зельеваров не очень жалуют в Гёттингене, не больше чем Авроров и Сикретов.

– Кого-кого?

– Сикреты – люди, которые занимаются правительственными проектами. Всё это, вероятно связано с тайной, которой овеяны эти профессии. Никто не знает чего от них и от нас можно ожидать. А хранителей правопорядка вообще редко кто когда-нибудь любил, – улыбнулся Эрих.

– Недолюбливают зельеваров, значит… И в чем это проявляется? – заинтересовался Малфой.

– Твое общение ограничится только твоими одногруппниками, или студентами с твоего факультета, другие постараются обходить тебя стороной. На различных межфакультетских конкурсах к тебе будут относиться предвзято, и ты должен воспринять это как должное. Возмущений тут никто не потерпит. В бою между зельеваром и трансфигуратором победу безоговорочно отдадут последнему.

– И это нормально? – поперхнулся Малфой.

– Это в рамках традиций не только Гёттингена, Ричард. Такой политики придерживаются и другие университеты.

«Так тебе и надо, Драко, мало тебе было Слизерина», – мрачно подумал Малфой.

– Что за межфакультетские конкурсы? Я обязан в них участвовать?

– Гёттинген проводит активную студенческую политику, и дело не ограничивается квиддичем, здесь приветствуются различные турниры и творческие конкурсы.

– Песни, пляски? – усмехнулся Малфой.

– Что-то вроде того. Но это всё девчачьи забавы, самое важное событие года – это Дуэльный Турнир. У которого тоже свои традиции и правила. Ты можешь стать одиночкой и выступать только за себя, можешь записаться в какую-либо команду или защищать честь факультета.

– Как я понимаю, зельевары здесь не блещут. Глупые помахивания палочками, так?

Эрих покачал головой:
– Что-то вроде того, иногда появляются выдающиеся одиночки, примерно, раз в 20-30 лет. Зато в научных проектах мы всегда брали первые места, – гордо вскинул подбородок он.

– Это всё очень интересно, но я хотел бы узнать о занятиях и свободном времени.

Тут Эрих замялся:
– Поступая в Гёттинген мы все заключаем магический контракт. Отсюда нельзя уйти или сбежать. Только отчислиться. Мы здесь как в своеобразной тюрьме повышенной комфортности. Здесь везде аппарационный барьер, порталы не работают, каминная связь только на вход, ты можешь переговорить с друзьями, но выйти не сможешь.

Малфой с силой сжал кружку:
– Неужели за все время никому не удалось уйти?

– Да никто и не пытался, Ричард. Сюда приходят учиться, и людей устраивает подобный порядок.

– Вот тебе и прелести студенческой жизни, – пробормотал Малфой.

– Ты будущий магистр и к тебе требования выше. Как преподаватель ты обязан вести себя подобающе – студенческие попойки категорически запрещены. Всё, что можешь себе позволить – это кружка сливочного пива по воскресеньям и бокал вина на ужин.

– Кто за этим следит?

– Мистер Рёш, – вздохнул Эрих. – Та еще скотина. Нет, он еще никого не отчислил, он предпочитает другую тактику. И, поверь мне, лучше о ней ничего не знать. Он заместитель декана по внеучебной работе со студентами и преподает тактологию.

– Это еще что за дрянь? – презрительно отозвался Малфой.

– Увидишь, – усмехнулся Эрих, отодвигая от себя поднос, который тут же исчез.

– Зельеварение каждый день, – пробормотал Драко, уткнувшись в расписание.

– А ты что хотел, Томпсон? – засмеялся Эрих и похлопал соседа по плечу. – Увидимся вечером, мне пора.

Малфой кивнул и мысленно пробормотал: «Только попадись ты мне, Снейп, я из тебя всю душу вытрясу!»




Глава 6. Непознаваемое


Бете с расТРОЕНИЕМ личности посвящается
_____________________

Мое имя - Стершийся Иероглиф
Мои одежды залатаны ветром
Что несу я в зажатых ладонях
меня не спросят, и я не отвечу…
(Пикник «Иероглиф»)

– Гарри! – закричала она. Спотыкаясь, девочка бежала за юношей в черной мантии. – Гарри! Нет!

Лес был затянут плотной дымкой тумана, луны не было видно за сводом вековых деревьев, вдалеке послышался крик. Девочка запнулась о корни, запуталась в собственной мантии и рухнула на траву. Непрошеные слезы катились по щекам. Мальчишка исчез из виду, и она разрыдалась еще громче. «Гарри», – шептала девочка, стуча кулаками о жухлую листву. Крик повторился, послышался звон металла, потом тишина, которую нарушило лишь шуршание мантии по земле. К девочке подошли, подняли за отворот мантии и приставили к горлу меч.

~***~

– Доброе утро, Гермиона, – сказал знакомый голос, и женщина проснулась.

– Прости, Джинни, я задремала, – помотала головой Гермиона.

– Кошмар приснился? – взволнованно спросила миссис Поттер. – Ты звала Гарри.

– Странный сон, помню Запретный лес, Гарри куда-то бежал, а я за ним, потом…потом случилось что-то страшное, – уже шепотом закончила рассказ Гермиона.

– Ужасы войны?

– Нет, Джинни, это…я не знаю, как объяснить, но мы были совсем маленькими, как на первом курсе, вот только на самом деле такого не было.

– Ты слишком много работаешь.

– Да, наверное, – пожала плечами Гермиона.

Женщина посмотрела на стол и недовольно нахмурилась:
– Что за чертовщина?

Джинни проследила за взглядом подруги и смогла рассмотреть разбросанные куски дерева. Гермиона дрожащими руками перевернула кусочки и охнула.

– Гермиона, что это? – не поняла миссис Поттер.

– Джин, ты что руны никогда не видела? – недовольно пробурчала женщина.

Джинни отрицательно помотала головой и уставилась на подругу:
– Ты же знаешь, я никогда ими не увлекалась, тем более в таком виде. Может быть, в книжке где-то и встречала.

– Это Weird, – протянула гладкую деревяшку Гермиона. Джинни удивленно посмотрела на поверхность руны без каких-либо опознавательных знаков.

– Пустота – это конец; пустота – это начало, – закрыв глаза, каким-то странным голосом произнесла Гермиона. – Через эту руну Непознаваемое сообщает вам, что оно пришло в движение в вашей жизни. В этой незаполненности содержится мощный потенциал. Пустая и одновременно полная содержания, она охватывает полноту бытия, все, что должно осуществиться. Благоприятствование происходящему и готовность к нему – требование этой руны. Ведь как можно установить контроль над тем, что еще не оформилось? Эта Руна часто требует акта мужества, подобного прыжку в пустоту с пустыми руками. Ее появление – прямое испытание вашей веры. С одной стороны, Чистая Руна представляет кармические силы – полную сумму того, что вами совершено, и границы того, чем вы являетесь и станете. С другой стороны, эта Руна учит, что даже долги старой кармы смещаются и изменяются, одновременно с тем изменяетесь и развиваетесь вы. Ничего не предопределено: нет ничего такого, чего нельзя было бы избежать.*
Джинни фыркнула и ткнула подругу в плечо:
– Прекрати, иначе я подумаю, что тело осталось здесь, а мозг аппарировал в какую-нибудь библиотеку.

Гермиона натянуто улыбнулась и помотала головой:
– Я не раскидывала руны, они лежали в мешочке, не понимаю, каким образом они оказались на столе, тем более в перевернутом виде, кроме одной.

– Ты не страдаешь лунатизмом? – усмехнулась Джинни и быстро увернулась от шлепка подруги.

– Лучше расскажи как там ваше продолжение рода? – расслаблено откинулась на спинку дивана Гермиона и мановением пальчиков притянула к себе кофейник и пару чашек.

Джинни недовольно поморщилась:
– Он – вылитый дед, Гермиона, это просто невыносимо! Я так надеялась, что он родится с рыжими волосами или с моими глазами или хотя бы с носом Уизли! Но – он точная копия Джеймса Поттера-старшего. Сейчас ему уже три и это не просто заметно, это бросается в глаза! А впрочем, довольно прятаться в этом панцире, давно могла бы посетить нашу скромную обитель.

– Я не могу, Джин, ваш дом по-прежнему собирает слишком много народу, а я в последнее время – социопатка, – женщина недовольно встряхнула челкой и улыбнулась.

– Ты всегда ей была, Гермиона, – покачала головой подруга. – Расскажи мне об исследованиях, ведь все-таки интересно, на что ты променяла моего брата.

Гермиона от неожиданности поперхнулась кофе и уставилась на миссис Поттер.
– Рон мне всё рассказал, – не обратила внимания на реакцию подруги Джинни. – Я тебя не осуждаю, ты всегда была немного не нашего мира, не обижайся. И я никогда не считала вас с Роном хорошей парой. Он совсем не твоего круга.

«Не осуждаешь, значит, – хмыкнула про себя Гермиона. – Видимо, твой братишка поведал тебе отнюдь не всё».

– Ты же знаешь, мы работали в исследовательской группе Святого Мунго, лучшие зельевары, лучшие рунологи и чароведы. На меня повесили стартовый этап нашей работы, это, – махнула она в сторону разбросанных рун, – лишь игрушки. Там были настоящие головоломки, руны возрастом старше Земли, за пять лет я изучила тексты наизусть, и вот только на прошлой неделе продвинулась в своих исследованиях на шаг вперед.

– Пять лет, Гермиона, – покачала головой Джинни. – Это слишком много.

– Но это того стоило. Я говорила, что я была не одна, но уже через год все отказались от этой затеи, посчитали ее – фантазией или обычной сказкой. Но я не могла так просто отказаться. Дары смерти тоже когда-то были лишь небылицей. Рон не знал всех подробностей, он не знал, что меня за излишний фанатизм отстранили от основной работы в клинике, что на исследования ушли все мои деньги, отложенные со времен седьмого курса Хогвартса, ведь я не получала ничего. В последнее время и моих денег стало не хватать, тогда мне на помощь пришел Малфой.

Гермиона заметила как внезапно побледнела Джинни, но растолковала это по-своему.
– Да, тот самый слизеринский хорек протянул мне руку помощи.

Миссис Поттер нервно сглотнула, а Гермиона не заметив, продолжила:
– Сначала эта пресловутая гриффиндорская гордость не позволяла принять мне помощь от слизеринца, но исследования стали для меня важнее, и я решилась наступить на горло своим принципам. Малфой стал моим спонсором и благодаря ему это теперь не просто набор знаков, а чья-то жизнь – здоровая, счастливая, как у любого нормального человека.

– Вот только не для Малфоя, – прошептала Джинни, проглатывая слезы.
Глаза Гермионы сверкнули нездоровым блеском:
– Сейчас, когда я закончила с расшифровкой рун, мне необходима помощь лучшего зельевара. Мне необходимо в Хогвартс, Джинни, Гарри сможет мне помочь?

– Зельевара? Ты о Снейпе? – ахнула миссис Поттер.
– Да, – скривилась Гермиона, – странно это признавать спустя пять лет, но Снейп действительно лучший зельевар. Снейп должен помочь мне, хотя бы во имя памяти Драко.
– Не слишком ли ты уверена в себе? – вскинулась Джинни. – Сначала Драко, теперь Снейп.
– Они – слизеринцы, и они никогда не упустят личной выгоды, можешь не волноваться, – усмехнулась Гермиона.
– Но почему Драко помог тебе?
– Я не задумывалась над этим, Джин, знаешь, у меня было слишком мало времени…
– Ты сумасшедшая, Гермиона! – вскочила Джинни. – Ты… ты использовала его!
– Все мы – лишь пешки в чьей-то игре, – покачала головой женщина.
– Ты поступаешь, как Дамблдор, – прижала ладонь ко рту миссис Поттер, отшатнувшись от подруги.
– Иди домой, Джин, ты устала, – опустив взгляд, пробормотала Гермиона.
Зеленое пламя взметнулось перед глазами, и Джинни исчезла. Гермиона сжала чашку: «Я не заплачу… только не сейчас…». Но упрямые слезы и не думали слушаться – побежали по щекам, оставляя за собой холодный соленый след. Схватив руны, женщина перемешала и раскинула их на столе. Одна из них проскакав по поверхности, замерла на ребре и неловко упала перед глазами. Ansuz. Новая жизнь. Пусть будет так.

*п/а: это не вымысел, руна действительно существует и описание взято из энциклопедии рун




Глава 7. Искушение


«Суха теория, мой друг, но вечно зеленеет древо жизни»
И.В.Гете («Фауст»)



12.00 – вышел из Министерства
12.05 – ресторан «У старого мага»
13.15 – вернулся на рабочее место
13.30 – встреча с начальником отдела по незаконному обращению с магловским оружием
14.30 – встреча с Невыразимым
15.30 – слежка обнаружена и прекращена

Телефонные разговоры прилагаются отдельно.

Малфой смял пергамент и задумчиво потер подбородок. Прошла уже неделя – не так и мало, – но за эту неделю ничего не изменилось. Рональд Уизли ходил на работу, обедал, встречался с людьми, и каждый день около четырех часов слежка срывалась. Что делал Уизли с этого времени – неизвестно. Потраченные деньги не оправдывали себя, и Драко начинал злиться.

Закинув ноги на стол, Драко плеснул в стакан воды и повернулся к Эриху. Сосед проводил какие-то опыты прямо за их общим столом в гостиной. Он осторожно разливал содержимое котла по пробиркам и добавлял туда по капле из разных бутылочек.

– Что это, Эрих? – принюхался Драко. – Знакомый запах.

– Стандартное зелье невидимости, – пробормотал сосед, не отрываясь от работы. – Пытаюсь сделать его более эффектным.

– То есть? – уставился на парня Драко.

– Когда человек приобретает невидимость, он не теряет плотности и может быть легко обнаруженным. Я пытаюсь выяснить, как сделать человека не только невидимым, но и не осязаемым, – Эрих поднял на Малфоя уставший взгляд и улыбнулся. – Это моя дипломная работа, Ричард, и даже не пытайся ее стащить.

– Не надейся, – рассмеялся Драко. – Это потрясающая идея, Эрих, и в то же время безумная!

– Я знаю, Ричард, но любое изобретение имеет как положительные так отрицательные стороны. Лучше расскажи, как пары прошли.

– Рёш – урод, – сквозь зубы прошипел Малфой. – Отчитал меня как мальчишку и заставил написать восемь, ты представляешь – восемь! – сценариев прошедшей войны с Темным Лордом в Британии.

– Не думаю, что это будет невыполнимо, ты же все-таки жил там.

Малфой недовольно поморщился:
– Я жил в Уэльсе, в магловской деревне, где никто ничего про Темного Лорда и не слышал.

– А твой родственник, как его там? Снейп? Говорят, он о вашем Лорде очень даже много слышал, и более того – был его приближенным.

– Чушь все это, – отмахнулся Драко. – Я ничего подобного не слышал.

– Ну-ну, – недоверчиво кивнул Эрих и продолжил эксперимент.

Малфой еще пару минут понаблюдал за ним и отправился на первый этаж, где располагался камин, подключенный к дымолетной сети.

~~***~~

Снейп сидел за столом и проверял работы тупоголовых, по его скромному мнению, пятикурсников. С усилием надавливая на перо, он расчеркивал работы, оставляя нелестные комментарии, и громко ругался.

– Остыньте, профессор, – послышалось из-за спины.

– Что вам надо, мистер Малфой, – прорычал Снейп, резко оборачиваясь к камину.

Голова в камине усмехнулась:
– Я соскучился, профессор.

– Идите к черту, мистер Малфой, у меня не так много времени, – передернул плечами Снейп и вернулся к работам.

– Мне необходима информация о Последней битве.

– Сходите в библиотеку, мистер Малфой, чего вы хотите от меня?

– Нет, профессор, – ехидно ответил Драко, – мне нужны возможные варианты развития.

– Мистер Малфой, – развернулся Снейп, – включите свою бурную фантазию и придумайте, вы же сами были непосредственным участником тех действий.

– Не стоит так волноваться, профессор, это всего лишь домашнее задание. Вы же так хотели, чтобы я стал хорошим учеником.

– Идите к черту, Драко, – устало вздохнул Снейп. – Вы как никто другой знаете о всех возможных путях развития.

– Спасибо, профессор, вы как всегда были очень любезны, – кисло улыбнулся Малфой и исчез.

Снейп вновь уставился в работы, но читать их уже не мог. Строчки сливались и представали перед Северусом картинами Последней битвы. От раздумий отвлек тихий стук в дверь.

– Профессор?..

Снейп недовольно обернулся:
– Что вам надо, Поттер? – рявкнул он.

– Всего лишь поговорить, профессор Снейп, – гордо вскинул подбородок Гарри и вошел.

– Я вас, кажется, не приглашал, – сверлил взглядом бывшего ученика Снейп.

– Простите за наглость, профессор, – резко ответил Гарри, – но разговор действительно может вас заинтересовать.

– Да что вы такое говорите, Поттер, – усмехнулся Снейп.

– Вы можете хоть на минуту засунуть свой сарказм в…ящик и выслушать меня?! – взорвался Гарри.

Снейп выразительно промолчал.

Гарри прислонился спиной к косяку, взъерошил волосы и уставился на профессора. Тот еле заметно кивнул и сложил руки на груди.

– Это касается некоторых исследований, проводимых Гермионой Грейнджер.

– Мистер Поттер, освободите меня от ненужных подробностей, сегодня в мире проводится не так много исследований и обо всех я осведомлен.

– Хорошо, – продолжил Гарри. – Гермиона нашла древний текст на рунице, который на поверку оказался рецептом редкого зелья. К сожалению, так и не удалось определить, какой у него эффект, и она решила просить о помощи…

– … лучшего зельевара Британии? – самодовольно закончил Снейп. – Что ж продолжайте.

Гарри сверкнул глазами:
– Не думал, что вы так любите лесть.

– Я всего лишь человек, Поттер, но мы, кажется, обсуждали исследование мисс Грейнджер.

– Да, ей необходима ваша помощь, профессор, – недовольно выдавил из себя Гарри.

– В чем же проблема? Пусть пришлет свои наработки, и я начну прямо сегодня.

– Гермиона хочет присутствовать при проведении опытов.

– Это невозможно, – отрезал Снейп.

– Нет, профессор, возможно, – прошипел Гарри. – Гермиона многое поставила на кон ради этих исследований, она потеряла все…

– Избавьте меня от сопливых деталей, Поттер – отмахнулся Снейп. – Если вы еще не заметили, я не склонен к сентиментальностям.

– Как и ко всему человеческому, – пробормотал Гарри.

– Мистер Поттер! – повысил голос Снейп.

– Извините, профессор, но или вы проводите исследования с мисс Грейнджер или мы ищем другого зельевара, – отрезал Гарри.

– Вы пришли просить о помощи и ставите свои условия, Поттер? – бровь удивленно поползла вверх.

– У меня нет другого выхода, профессор, – оттолкнулся от косяка Гарри, – я жду ответа вечером. – И вышел, осторожно прикрыв дверь.

– Несносный мальчишка! – прорычал Снейп и откинулся на спинку стула.

Но Поттер был прав: это исследование давно интересовало его. Еще пять лет назад, когда девчонка неизвестно где нашла старый затертый пергамент. Даже не пергамент – одно название, он давно превратился в пепел, но упрямая гриффиндорка восстановила его, и вот теперь еще и расшифровала. Он знал о ее способностях в изучении рун – Дамблдор не раз упоминал – что ж, похоже мисс Грейнджер нашла с ними общий язык. Это знание давалось не многим, и было истинным даром, как, предположим, способности в зельеварении. Снейп усмехнулся и покачал головой – ему действительно любопытно, и вот удача сама плыла к нему в руки.

Черкнув «Я согласен», Северус Снейп недовольно пробормотал переминающейся на подоконнике сове: «Поттеру».

Продолжение следует...